(Предисловие)
В данной статье мы пытаемся изложить простым доступным языком некоторые рассуждения высокообразованных крепких православных людей, живших в начале ужасного ХХ века. Это князь Хилков Дмитрий Александрович, погибший в конце 1914 года, и Новоселов Михаил Александрович. Оба прошли путь от «ярых толстовцев» до горячих апологетов церковности. В основном здесь использована книга М.А. Новоселова «Письма к друзьям» (М.: Издательство Православного Богословского Свято-Тихоновского института, 1994).
Приводимые здесь извлечения из этой книги предназначены для людей России, пришедших к вере в последнее время, в 90-х годах. Они не были атеистами в советский период, но и веру предков не имели или вообще не знали Бога.
Кратко и схематично жизнь М.А. Новоселова имеет следующие периоды: 1. Родился в 1864 г., подающий надежды гимназист и затем студент университета, ищущий юноша. 2. «Ярый толстовец», организатор первых толстовских коммун. 3. Церковный публицист, издатель «Религиозно-философской библиотеки». 4. Активный деятель братства ревнителей Православия (1917-1922). 5. Живущий на нелегальном положении духовный писатель (1922-1928). 6. Гулаговский узник, мученик (1928-1938?).
Приведенные здесь мысли М.А. Новоселова требуют углубленного осмысления применительно к нашей сегодня жизни и Церкви.
Чтобы более полно характеризовать М.А. Новоселова, достаточно представить круг его ближайших друзей, которые и организовали свое религиозно-философское общество, скромно названное «Кружком...». Это: священники о.Павел Флоренский и о.Иосиф Фудель, Ф.Д. Самарин, В.А. Кожевников, С.Н. Булгаков, П.Б. и С.Б. Мансуровы, Н.Д. Кузнецов, Ф.К. Андреев и др. «Кружок» был реализацией проекта духовного сплочения небольшой группы друзей на основе не ученой религиозно-философской деятельности, но интимного духовного общения.
Данный «Кружок» как мощная православная община является высочайшим аналогом и примером для нашей сегодня межепархиальной Спасо-Преображенской общины, объединяющей малограмотных и слабовоцерковленных людей, еще вчера не знавших Бога, но сегодня понявших, что без Христа и Его Церкви они ничто (даже при ученых степенях и званиях), а горячо любимое Отечество – Россия погибнет.
Наша межепархиальная община смысл своей деятельности видит не только в литературном запечатлении своих воззрений, а также в сохранении и укреплении личных связей, встреч и общений, чему весьма способствуют короткие и многодневные соборные семинары, начало которых положено в 1998 году.
Отличительная особенность общины состоит в том, что мы находимся на большом расстоянии друг от друга, что, к сожалению, ограничивает наше личное, особенно молитвенное общение. Оно ограничивается также весьма малыми финансовыми возможностями. Но зато в наше время появились мощные возможности оперативного общения через Интернет, телефон и другие электронные средства связи, которые мы должны активно использовать.
И еще просим вас творить вместе с нами молитву нашей Спасо-Преображенской общины:
Господи Иисусе Христе, Сыне Божий! Дай мне силы, решимость, разумение, радение и смирение любить Тебя, ближних и Отечество наше и помоги мне, Господи, не быть равнодушным к погибели детей и страны нашей Российской.
Боже! Дай мне верных, разумных, радеющих, решительных, любящих и смиренных друзей и сподвижников и сподоби мя, Господи, и самому быть таковым.
Боже! Будь со мною и со страною нашей – Третьи Римом, и с моею семьею, и с моими друзьями, и сподвижниками и помоги нам, Господи, объединить наши силы и защитить семью и народ от растления и обнищания.
И не дай мне, Господи, и сегодня быть в безделии и бездействии по делам Твоим, и помоги мне быть в угождении Тебе, а не лукавому.
Святые угодники Божии, преподобные Сергие Радонежский и Серафиме Саровский, праведный Иоанне Кронштадтский, Николае Чудотворче и все новомученики и исповедники Российские, молите Бога о нас и нашей православной общине, и дай нам, Господи, необходимую помощь в исполнении воли Твоей и возрождении Святой Руси на нашей земле. Аминь.
Члены межепархиальной Спасо-Преображенской общины
1. О Церкви как живом организме
С самого начала было два разных представления о христианстве и христианской общине.
Иудейское представление ныне называется рационалистическим. Христианство сводится к личной внутренней связи каждого порознь с Божественной Личностью и к вере в Нее и Ее дело. При этом Сама Личность, - как находящаяся на небе, - все «таит». Представление о Ней делается смутным, и на Ее место ставится Ее учение. И человек «связывает себя» не с Божественной Личностью, а с Ее учением. И еще они игнорируют очень важную часть Благовествования (Евангелия). Эта часть относится к существу общины христианской и к взаимной связи ее членов.
В представлении рационалистов община христианская есть организация – и больше ничего. Члены этой организации связаны между собой наподобие членов всякой организации: общностью цели, верованиями и убеждениями. Но ведь в Благовествовании мы имеем указание на другого сорта общину, на общину, как на организм, на общину, как на живую Личность.
Вот это-то представление о Христианстве, как о чем-то не только Личном, но и Соборно-общественном, мы имеем только в учении Церкви. По учению Церкви, Церковь Христова не только организация, но она еще живой Организм, Живая Личность, Тело Христово.
Как некогда Христос для выполнения Своего дела нуждался в Теле, так и ныне для продолжения Своего дела Он нуждается в видимом осязаемом Теле. Нынешнее Тело Христа, это – Церковь Его – члены Церкви.
Христос говорил, что Он – начаток нового Существа, нового Организма (не организации), что Он – глава этого Существа. А люди – друзья Его – члены этого Организма. И Он говорил совершенно точно и определенно: так как Я имею жизнь вечную, то могут иметь жизнь вечную – только части Меня Самого.
«Я – начаток новой жизни, - говорил Христос. – Я притягиваю людей не в организацию, а втягиваю в Себя, в Свою жизнь… Я есмь сама жизнь вечная» (Ин. 11: 25).
Вы говорите, что не понимаете, как можете быть втянуты в Тело Христа.
Действует и привлекает Божественная сила, и больше ничего неизвестно. Еще известно, что некоторые не противятся этой силе, а другие противятся (и не соединяются с Христом).
2. О «нынешнем православии»
Теперь я могу ответить на вопрос о том, что такое нынешнее православие с точки зрения учения Святой, Соборной и Апостольской Церкви Христовой.
Я спрашиваю спрашивающего меня: что разумеете Вы под словами: Церковь Христова? Разумеете ли Вы одну только организацию, или же разумеете «организм»? Есть ли у Вас вообще представление об общине, как об организме? Если Вы такого представления не имеете, то применять к организации наименование Церковь не следует, ибо это только порождает недоразумения.
Но если мы станем на точку зрения Благовествования и признаем, что Церковь есть именно Церковь, - храм живущего в ней Святаго Духа, Тело Христово и живой Организм, - то все представление наше меняется.
Представьте себе, что ныне при нас наступило бы то, что из 100 епископов подавляющее большинство отрекутся от православия, а из 80-ти миллионов отрекутся от него также подавляющее большинство. Что же из этого? Да ровно ничего! Это дело очень бы «касалось» отрекшихся, но Церкви вовсе бы не касалось. Как она была Телом Христовым и Новым Организмом, - такой бы и осталась.
Если Христос пришел основать не организацию, а дать жизнь высшему организму, тогда толпы грязных тунеядцев-монахов и т. п. тут ровно ни при чем.
Указывать на них, желая умалить христианство, так же нелепо и неразумно, как если бы кто-нибудь при споре о превосходстве грязного подорожника перед граненым алмазом, с точки зрения «жизни», указывал на то, что подорожник в навозе.
И такие замечания всегда делались, и всегда делаются, и всегда будут делаться иудействующими, - то есть рационалистами. Они говорили и говорят Христу: Твои ученики в навозе!
А Христос всегда отвечал, отвечает и будет отвечать: Да! К сожалению, это так, но раз они живы, то навоз они скинут с себя. Что толку, что на вас, иудеях, нет навоза, - раз вы мертвы?
Раз мы за критерий возьмем жизнь вечную, то Церковь Христова с грязными монахами и всяким безобразием, - все-таки выше земной организации с временной жизнью, как бы эта организация ни была чиста и отшлифована. И Л.Н. Толстой в минуты просветления это понимал, и завидовал грязной, распутной бабе, которую видел молящейся, то есть утверждающей свою жизнь в Церкви Христовой, то есть в этом живом вневременном Организме.
Если Церковь Христова есть живой Организм, то нельзя ставить Церкви в вину нелепых монахов и митрополитов с алмазами, на том же основании, на каком нельзя обвинять Спасителя в том, что к Нему приближались мытари, грешники и блудницы.
Если же можно ставить в вину Церкви Христовой митрополитов с алмазами, то, значит, иудеи были правы, говоря: Он друг мытарей и грешников (Мф. 11: 19).
Мытари и грешники, шедшие за Христом, наверное, были «больны». Но не надо эту «болезнь» переносить на врача: на Христа, на Его Церковь.
Заканчиваю: «нынешнего Православия» - нет и не может быть.
Православие одно и неизменно.
Всегда было, есть и будет едино.
Тело Христово одно. И всегда было одним и меняться или изменяться по существу не может.
Полнота Истины всегда содержалась и содержится в этом Теле.
3. Из кого состоит Церковь?
Если мы не откинем слов Христа о послании Духа Святаго (Ин. 15: 26) и о том, что Дух Святый научит (Ин. 16: 13), то здравый смысл требует, чтобы мы спросили учеников – первых членов Церкви: кто попадает, и как попасть, и как остаться в Церкви? И ученики и говорят это – и письменно, и устно – Предание.
Теперь конкретный вопрос: находится ли такой-то крещеный в Теле Христовом? Это никому – кроме Христа – неизвестно. В организации он находится – мы это видим, но находится ли он в Теле – это неизвестно.
Никто не может сказать про человека: этот человек попадет в жизнь вечную. Но можно с долей вероятности сказать, что если сам человек отрицает жизнь вечную, то, вероятно, он ей непричастен. Утверждать же опять нельзя, - ибо это тайна, личная тайна между человеком и Богом. Так – по существу дела – Церковь православная и учит. Никогда Православие не говорило, что оно – Православие, или видимая Церковь, или ее священнослужители – могут кому-либо гарантировать жизнь вечную. Это говорит католичество. Православие же говорит, что в последнем подсчете дело все-таки сводится к личным отношениям между Богом и каждым человеком. Однако нередко угодившие Богу люди получали извещение о своем спасении. Стоит вспомнить хотя бы слова ап. Павла: «…время моего отшествия настало. Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его» (2 Тим. 4: 6-8).
Такое же самочувствие было и у других апостолов. Например: «…Зная, что скоро должен оставить храмину мою, как и Господь наш Иисус Христос открыл мне» (2 Пет. 1: 14); или: «Возлюбленные! мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть» (1 Ин. 3: 2); также и у многих святых Божиих, живших в последующие века.
Иные получали извещение относительно ближних своих. Такие случаи нередки в житиях святых.
В этом нет ничего удивительного: приявшие обильно благодать Духа Святаго естественно удостоверялись в будущей судьбе своей, ибо уже здесь на земле могли сказать вместе с ап. Павлом: «Жизнь для меня Христос, а смерть – приобретение» (Флп. 1: 21).
Конечно, приятие «жизни вечной» чадами Церкви имеет разные степени, о чем много и глубоко пишет преп. Макарий Египетский в своих «Словах», которые помещены в конце единственного тома его творений.
Возможно и замирание в человеке жизни вечной, отпадение от нее. Прочтите грозные строки ап. Павла в послании к Евреям (6: 4-8), грозные по отношению к попирающим принятую благодать Святаго Духа. Да охранит нас Господь от этой беды!
Продолжаю излагать мысли князя – его же собственными словами – о составе Тела Церкви.
Совершенно верно, что Тело Христово покрыто ранами. И когда Христос висел на кресте, то мало было красоты и привлекательности.
Церковь Христова состоит не из здоровых, а из больных – и это с самого начала. Это смущало законников – и совершенно правильно. Ибо с точки зрения закона благочестия это нелепо.
Закон благочестия имеет свой критерий и свою мерку. Эта мерка – «праведность», исполнение закона, нравственность и т. п.
У закона благодати совсем другая мерка. Это не значит, что благочестие или нравственность отменены, а это значит, что они не главное дело.
Христианин спасается не благочестием и нравственностью, как таковыми, а благодатию, приемлемою по вере и созидающею в нем, как свой плод, и благочестие, и нравственность. Поэтому человек, при известных условиях (как разбойник на кресте или умирающий, принесший искреннее покаяние), спасается прежде, чем могли произрасти или достигнуть полноты зрелости плоды благодати и веры. В этом смысле и благочестие, и нравственность являются делом второстепенным.
Грешник и блудница не могли принадлежать к организации храма Иерусалимского. К храму же Тела Христова – могут принадлежать.
Законник говорил: раз ты – мытарь, грешник и блудница, я тебя не могу принять в свою организацию. И если бы Церковь была только организацией, и она должна была бы сказать то же самое. Христос же поступал не так, как законник, потому что исходил не из закона благочестия, а из закона благодати.
Видит: сидит мытарь: - «Иди за мной. Составь часть Тела Моего. Я силен тебя переродить и спасти. Мне и Моему царству не нужны дела закона, Я и без них тебя принимаю. А когда станешь частью Меня, и Я буду жить в тебе, ты и начнешь делать дела Христовы, поскольку упразднишь себя» (Лк. 5: 27).
И все Апостолы в один голос только об этом и говорят.
Вот в этом смысле и говорится, что сила Божия в немощи совершается.
И если подумаете, то увидите, насколько такая проповедь должна была казаться соблазнительной законникам, и почему мытари, «покрытые болячками» и ничего не могшие привести в свое оправдание, шли ко Христу, - и перерождались. И очищались от болячек, - только это невидимо.
Рационалист только и делает, что чистится. То есть собственными усилиями хочет избавиться от болячек. А христианин говорит: буди милостив ко мне, грешному (Лк. 18: 13)» и обретает благодать.
4. Жизнь и взаимоотношения членов Церкви,
как живого организма (по сравнению с сектантством)
Рационалистическая концепция христианства такова: 2000 лет тому назад появилась Божественная Личность. Эта Личность через некоторое время ушла туда, откуда приходила, оставив учение. Религия <заключается> в том, чтобы установить интимную, внутреннюю связь между человеческой личностью и этой Божественной Личностью. Мало-помалу эта Божественная Личность заменяется Ее учением, и рационалист оставляет связь с Божественной Личностью и связывает себя с Ее учением. (Протестанство в этом положении; в этом положении и все рационалистические секты).
Когда рационалист говорит: «я жив», то он разумеет, что связал себя со Христом.
Когда церковник говорит: «я жив», то он этим хочет сказать и говорит следующее: «я жив, но живу уже не я, а живет во мне Христос» (Гал. 2: 20).
Когда рационалист говорит о «духовной жизни», он разумеет жизнь своей души, и только.
Церковник же, член Церкви, под словами «духовная жизнь» разумеет гораздо больше. Он еще разумеет соборную, в единении, жизнь всех частиц, всех молекул Тела Христова – во Святом Духе, или Святым Духом.
Когда рационалист-сектант говорит о благодати, то он разумеет нечто в роде помощи Божьей, ему лично посылаемой и его лично оживляющей.
Член Церкви кроме этого утверждает, что принятая им благодать проникает еще и во все частицы Тела Христова, то есть и во всех друзей Христовых, во всех членов Церкви.
Баптисты и рационалисты думают, что Дух Христа вселяется в каждого верующего и оживляет его.
При таком взгляде христианство есть нечто только личное. Никакой связи между людьми, кроме той, которая существует в любой социал-демократической организации, - нет.
При церковном же взгляде, христианство есть нечто соборное; члены Церкви суть молекулы одного организма. Какая же разница? Громадная.
Если баптист Сидор получит от Духа Христа, то через это с баптистом Иваном ничего не произойдет. Он ничего при этом не получит. – Ибо если я намочу один камень, лежащий в куче, то остальные от этого не намокнут.
В Церкви совсем другое: благодать, которую воспринял член Церкви Сидор, оживляет не только Сидора, но всех членов Церкви.
Для церковника «Церковь» не только организация, но еще и Организм, не только система или учение, а Живая Личность. И эта Личность – Христос.
Видимая Церковь, это – естественное, видимое и осязаемое Тело Христово.
А потому и судьбы Церкви должны быть подобны судьбам Иисуса Христа.
Она должна быть искушаема и предаваема, она постоянно умирает и постоянно воскресает.
Если просмотрите речи Спасителя, то увидите, что в этих речах именно это и излагается. И если эту концепцию исключить из речей Спасителя, то придется исключить не только три четверти речей по букве, а еще вынуть, так сказать, краеугольный камень всего здания.
При этой концепции суть нашей жизни на земле такова: сила Христова, сила Искупителя, втягивает во Христа частицы и молекулы мира для дачи им высшей жизни. Но ведь это самое и говорил Христос. Христос из нас строит Себе Тело, Которое не будет знать смерти. Это Тело есть Церковь.
Это строительство идет во всем мироздании. Растения втягивают в себя минералы и дают им высшую жизнь. Животные втягивают в себя растения, и так далее. И везде действует сила Христова.
Если вы станете на такую точку зрения, то вам будет ясна и роль таинств и всего прочего в учении Церкви.
Божественный акт приобщения к высшей жизни и называется таинством.
И этот акт видимо совершается при посредстве людей – «священства» - Самим Христом. И на это есть подлинные слова Спасителя: «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную» (Ин. 6: 54).
Если Церковь – живой Организм, и организм высшего, метафизического порядка, то само собой мы должны признать и чудеса, - то есть что-то такое, что сверх-физического естества, но не противо-физического естества.
Дело не в том, чтобы мыслить одинаково членам Церкви, а дело в том, чтобы жить одним и тем же.
«Я жив, - говорит Павел, - но уже не я живу, а живет во мне Христос» (Гал. 2: 20).
А Христос это самое выражал словами: «никто не спасет жизни своей, если раньше не потеряет ее» (Мф. 10: 39).
Для чего ее терять? Для того, чтобы дать возможность Христу жить в этом потерявшем свою жизнь человеке.
Итак, при церковной концепции, основанной на словах Христа и Апостола Павла, возможно единение всех людей, потому что «они живы, но не они живут, а живет в них Христос». Поэтому оказывается, что истинно демократическим учением, в лучшем, самом возвышенном и широком значении этого слова (демократизм) является учение Церкви.
Согласитесь с тем, что истинная «демократичность» и братство и равенство только в церковном учении.
Мы равны и братья, только если мы части и молекулы одного и того же живого тела. В организации нет и не может быть «органического» равенства и братства.
Только при концепции церковной голова или рука не могут «гордиться» перед ногой или ухом.
Дары различны, но жизнь едина, ибо живет во всех Единый.
Причина ухода из Церкви и возвращение в нее
Мы все, рожденные и воспитанные в лоне Церкви, совершенно похожи на того младшего сына, который, забрав причитающееся ему достояние, пошел искать доли своей (Лк. 15: 11-32).
Мы оставили кров Церкви и, оперевшись на свои силы, пошли искать жизни.
Но вот, все изведав, все испытав, видим, что нет нам питания вне Дома Отчего. И нас тянет назад. Может, это слабость? Несомненно, слабость! Но именно в немощи нашей только и может проявиться сила Божия. Я жив, но уже не я живу. Я изжился, и ослабел, и потерял веру в себя! Вот те необходимые условия, при которых и может только проявиться в нас Сила Христова.
И вот мы ориентируем свой путь по направлению того, что некогда оставили.
И заметьте удивительную вещь: такой путь – обратный – к Дому Отчему, возможен только для тех, в ком была сильная любовь к Личности Иисуса Христа. Без такой любви, без такого отношения к Личности Христа – путь к Церкви – обратный путь – невозможен, ибо Церковь есть Личность Христа.
И вот мне думается, что когда человек увидит, что ему «некуда идти», то он обязательно вспомнит о Личности Иисуса Христа и придет к этой Личности, не за гробом, а тут на земле. И мне думается, что именно эта потребность живой и осязаемой Личности Христовой и создает наши мистические секты. Ибо они из-за несовершенства церковников проглядели Христа в Церкви.
И заметьте очень важный факт: все люди, кроме евреев, любят Иисуса Христа, когда узнают о Нем. В этом и альфа, и омега нашего спасения.
И удивительное дело: основание Церкви Своей Христос видел именно в любви к Нему. Он спрашивал Петра: любит ли он Его? И добавлял: «паси стадо Мое» (Ин. 21: 15-17).
И сколько я ни думаю и ни вникаю в дело, я не вижу другой основы для утверждения Церкви Христовой в той концепции, в какой я изложил дело, как именно любовь к Иисусу Христу. Я никак не могу себе представить, чтобы без этой любви можно было принять учение о Церкви Христовой.
И я не могу себе представить, чтобы, при наличности этой любви, - рано или поздно – человек не принял учения о Церкви и учения Церкви.
Тут только вопрос времени, вопрос внешних обстоятельств.
В заключение могу сказать, что, ознакомившись с учением Православной Церкви, я пришел к выводу, что это учение: 1) исчерпывает Благовествование (Евангелие); 2) самое разумное из всех известных мне схем миропонимания; 3) единственно «универсальное» - то есть обращается равно как «к волхву-мудрецу» (Мф. 2: 1-12), так и к пастуху (Лк. 2: 8-20); 4) единственное учение, которое дает ответы и удовлетворяет все запросы разума и сердца человеческого.
5. Богочеловек и Человекобог
С самого начала существуют два течения мысли и два отношения к делу Христа. Люди как бы делятся на две группы, и каждая группа видит во Христе разное и ожидает от Него другого.
Во-первых: одна группа ожидает от Христа устройства земной жизни. Другая - спасения души.
Во-вторых: первая группа склонна видеть в собрании христиан совершенную, божескую организацию, которая, устрояя земную жизнь, даст, кроме того, и спасение души – если таковое существует. Тут центр тяжести, несомненно, в земном.
Другая группа смотрит на земную жизнь, как на незначительный момент в жизни человека, взятой в ее бесконечной целости.
В-третьих: для первой группы Христос – пророк и установитель царства Божия на земле. Его царство, это – царство мира и единения людей на земле.
Для второй группы: Христос – Зерно, Начаток, Источник и Глава нового, небывалого до Его пришествия, Организма, обладающего новой, небывалой (для людей) до того жизнью другого порядка по существу. Это – главное в христианстве; все остальное - второстепенное и составляет естественное приложение. Этот новый Организм назван Телом – Церковью Христовой. Это значит – Богочеловеческий Организм. Тут, следовательно, полная аналогия с тем, что для верующего был исторический Христос.
С тою только разницей, что исторический Христос жил на земле в естестве человеческом жизнью личной, а ныне Христос в теле Своей Церкви – из естества человеческого – живет жизнью соборной. Соборной в том смысле, что отдельные люди, как «живые камни», составляют часть – органическую – Его Тела, храма Его Тела.
При таком представлении должна существовать полная аналогия между историческим Христом и Его Церковью. Если были благочестивые люди, вроде Гамалиила, которые не видели Христа (Деян. 5: 34-40), то и ныне должны существовать благочестивые люди, которые могут не видеть Христа в Его Церкви.
Из расспросов я вижу, что нет ни одного возражения, ныне делаемого против Церкви, которое бы, в свое время, не делалось против Христа.
Если вникните в отношения иудейского законника к Иисусу, то увидите, что драма и трагедия происходили оттого, что иудейские законники никак не могли примирить в своем сознании две вещи: полное Божество и полное человечество Плотника из Назарета. Если Вы только вообразите, что Иисус «выразил» одно из двух: или полное Божество, или же полное человечество, то Вы увидите, что не могло бы произойти того, что происходило между Ним и законниками.
Совершенно в таком же положении и Богочеловеческий Организм, называемый Церковью.
Если вникните во все то, что выставляется против Церкви, Вы увидите, что соблазны и недоумения имеют своей причиной именно существо Церкви, именно слияние Божеского и человеческого. То требуют от нее одно Божеское, забывая про человечество ее; то требуют одно человеческое, забывая про Божескую ее природу.
Как раз такое отношение было и к Плотнику из Назарета. То камнями побить за богохульство (Ин. 10: 31), то сделать царем, дабы насытиться (Ин. 6: 15); то дай нам знамения с неба (Мф. 16: 1), то запрети ученикам возглашать осанну! (Лк. 19: 39).
Теперь о четвертом. Первая группа, о которой я сказал выше, с психологической, внутренней, духовной точки зрения, вполне подобна «стаду без пастыря». Христос ушел на небо. Наместники путают, и получается не жизнь, а безобразие. Отсюда, как естественное следствие, постоянные ожидания «святого мужа», который, наконец, «устроит людей по-Божескому».
Но дело в том, что такие отношения, по существу и в принципе, противоречат самой сущности христианства, ибо помещают телегу впереди лошади. Следствие ставится целью. А земное благоустройство должно быть следствием, а не целью христианской жизни: «Ищите же прежде Царствия Божия и правды Его, и сия вся приложится вам» (Мф. 6: 33). А во-вторых, земной жизни придается неправильное значение: внешнее становится выше внутреннего.
Забывается, что целью пришествия Христа было не устройство земной жизни, как думали иудеи и иудействующие христиане, а спасение души и приобщение ее к жизни другого порядка, к жизни вневременной.
Для церковника – ожидать «святого мужа» незачем, по той причине, что для церковника Сам Христос ныне живет на земле в Теле естества человеческого, в Своей Церкви.
Если же многие благочестивые и приятные Богу люди не видят Его в Его Церкви (т. е. во плоти), то ведь и Гамалиил Его не видел – не «прозрел», что Плотник из Назарета есть Христос Сын Бога Живаго!
Я не сужу нынешних Гамалиилов и Савлов, но только констатирую, что ожидание «святого мужа, который устроит земную жизнь и объединит людей вне Церкви, то есть вне Тела Христа» - опасно.
Представьте себе, что евреи дождутся того мессии, которого они ожидают.
Этот мессия даст им то, чего не дал им Христос.
Но Христос принес меч и разделение (Мф. 10: 34-35).
Еврейский мессия принесет «мир и единение».
Христос отказался дать чудеса и «знамения» с неба, кроме знамения Ионы пророка (Мф. 12:39-40).
Еврейский мессия даст «многие чудеса и знамения» (Мф. 24: 24).
Теперь я спрашиваю: что может помешать тем «христианам», которые ожидают «святого мужа», признать еврейского мессию за Христа и поклониться ему, как Христу?
Еврейский мессия, это – человекобог. В нем вознесется и возвеличится идея человека. В нем люди поклонятся «человеку», как Богу. Но ведь эти идеи и принципы свойственны «передовому», гуманитарному человечеству.
Безбожная «интеллигенция» вполне может принять еврейского мессию.
И именно это «идейное» сродство гуманитарного рационализма с еврейством и составляет тот фундамент, на котором единятся евреи с «просвещенными европейцами». Гуманизм – возникшая в эпоху Возрождения система взглядов, возвеличивавшая натурального, языческого человека, который считался добрым по своей природе, искажаемой лишь неблагоприятными внешними условиями; улучшение последних, восстанавливая естественное состояние человечества, приведет его, по этим воззрениям, к полному счастью; отсюда вера в бесконечный прогресс, всемогущество науки и тому подобное. Основным пороком гуманистического мировоззрения является его отрицание учения о первородном грехе, что в конечном счете ведет к подмене Богочеловека человекобогом, свободы – своеволием и так далее.
Из вышесказанного – Вам должно быть ясно, как мне рисуется по существу то, что ныне происходит в мире.
Происходит уготовление к встрече еврейского мессии. При этом действуют в полном идейном единении и еврейство, и гуманисты.
Эти силы должны быть враждебны Христу, ныне живущему на земле жизнью соборной, в Теле естества человеческого, то есть Церкви. И эти силы, несомненно, по видимости, одержат победу над Церковью.
Будут Ее судить и распнут. И «на третий день» Она воскреснет.
И вовсе не требуется, чтобы эти борющиеся против Церкви были «отвратительны».
Напротив того, многие из них будут думать, что этим они служат Богу.
Из школ будут изъяты «распятия» и закон Божий. И люди, которые это сделают, будут вполне «благочестивыми» и «нравственными» людьми. Но суть их воззрений будет диаметрально противоположна воззрениям церковников.
Эти гуманисты-рационалисты на место идеи Бога поставят идею Совершенного Человека – и поклонятся ей.
Они будут поборниками того, что Толстой разумел под словами: «вознесение сына человеческого».
Религия останется как связь отдельного человека с идеей человека и человечества. Бог же упразднится за «ненадобностью».
Религию (как связь с Богом) заменят нравственностью. Заменят «делами закона».
Если станете на мою точку зрения, то увидите, что ныне происходящее может быть определено, как привитие к образованному, гуманитарному европейскому обществу принципов иудейства. Тех принципов, на которых стояли и которыми жили благочестивые иудеи времен Спасителя.
И вы еще увидите, что соперничество и борьба иудейских учеников, рационалистов-гуманистов, по существу может прекратиться только присоединением к еврейскому мессии.
Только еврейский мессия прекратит их борьбу и установит между ними единение.
И это единение будет иметь первым следствием гонение Церкви и стремление уничтожить ее, как вреднейшее суеверие. (Что и произошло после 1917 г.).
Суеверие, которое вот уже 2000 лет мешает единению людей!!
И проповедь еврейского мессии будет так убедительна и разумна, что «даже избранные прельстятся»! (Мф. 24: 24; Мк. 13: 22).
Я совершенно с Вами согласен во всем том, что Вы пишете о роли подвижников и святых в деле обновления и оживления людей.
Но только я думаю, что люди эти – эти святые – всегда налицо, но – что наше несовершенство мешает нам их видеть. Поэтому неразумно искать по потаенным местам, а надо «очищать себя», и эти святые сами к нам явятся, то есть станут для нас явны.
«Пусть будет готов ученик, а учитель всегда готов и налицо».
Если мы твердо это усвоим и будем твердо знать, что Учитель Христос всегда с нами.